***

Да, это был парень. Толстый, длинноволосый, безусый и безбородый. Вот его и приняли сперва за женщину. Однако, когда он разорвал на себе платье, ошибка сразу сделалась очевидной.

- Вот! Вот! Вот! - рычал толстяк, с треском раздирая шелка. - Вот вам танцы соблазна! Вот вам сто любовных поз! Вот вам...

- Так голяком и будешь ходить? - осведомился Бодунов.

- Что?

- Спрашиваю, вот так своими причандалами и будешь светить? - повторил Горис. - Лучше поведай нам, кто еси и как до жизни такой дошёл?

- Кувихтадар я, - угрюмо ответствовал голый, - можно просто Куви. Купец четвёртой гильдии.

- Вижу, что купец. И что у тебя за товар?

- Да разное, - Куви подумал и всё-таки соорудил себе набедренную повязку, - в основном всякая мелочь: гайки, болты, гвозди, пуговицы, булавки, расчёски,, пряжки для ремня и прочее. Да, ещё игрушки, мягкие, заводные...

- То есть, ещё не определился? Первый раз?

- Первый, - вздохнул купчина, - я как чувствовал: не надо мне в купцы, ну, вот не надо и всё! А мне: все мы споконвеку торговали. И ты торгуй, выбрось из головы всякие глупости.

- И ты пошёл торговать?

- А как же? Но я почти всегда был в убытке. Покупатель у меня какой? Просто язык не поворачивается их дурить. Нет, всё-таки, в конце концов, я остался с прибылью. Небольшой, но...

- Один ходил?

- Конечно, один. Это, если бы я справился, в следующий раз отец доверил бы мне караван. Но я, наверное, не справился. Не хочу быт купцом.

- А кем?

- Воином.

- Ты? Воином?

- Я очень сильный. Две кочерги шкотовым узлом связываю. Мне поучиться бы только, фехтованию, всяким приёмам...

И тут Куви рассказал такое, во что если и верилось, то с очень большим трудом. После нескольких неудачных продаж, он решил обратиться за помощью. Благо, объявлениями об оказании таковой пестрели чуть ли не все газеты Джескарны, где Куви и безуспешно подвизался в негоции. Просмотрев кучу прессы, Куви остановился на свободном торговом товариществе с коротким, но таким перспективным названием: "бэб!" - "вперёд!".

И тут ему, наконец, повезло. Общество "Бэб" это оказался не только банк со множеством филиалов, но и школа духовного и физического совершенствования, в которую Куви и поступил учеником, исполненный благородных порывов и радужных надежд.

Однако, довольно скоро его на этом поприще постигло жестокое разочарование. Ни посвящённые (они же старшие братья), ни сам Великий Учитель вовсе не спешили его чему-либо обучать, а, когда Куви робко заикался об этом, отвечали длинно, возвышенно и непонятно.

И вот, наконец, день, а, точнее - ночь посвящения. Под тихий ритмичный бой барабанов Куви ввели в потайную комнату. Там горели свечи, горели бронзовые плошки по углам стола. На стенах дрожали и извивались причудливые тени. Дым воскурений и звуки цирбубра уносили сознание в неведомые дали. Великий учитель восседал во главе стола и что-то говорил.

- Настал час! - воскликнул он, когда за последним сопровождающим закрылась дверь и все расселись по заранее отведённым местам. Услышал Ягума, услышьте же и вы все! - голос Великого Учителя, до того шелестевший, словно листва на тихом ветру, вдруг набрал силу. - Настал! - грозно раздалось в небольшой комнате. - Настал час великого познания! Внемлите же! Ибо нынче я совлеку последний покров с последней, самой великой тайны! - Свастисрака быстро сдёрнул расшитое таинственными знаками синее покрывало.

И взорам собравшихся предстала тщательно изваянная из мрамора большая задница.

Нет, нечто подобное Куви предполагал и так. Иначе почему вся жизнь наперекос? И то не ладится, и это... Да, прав Учитель; всё, конечно, задница. Но, чтобы вот так, буквально!...".

Между тем, Свастисрака продолжал вещать. Голос его шуршал сладко, как золотой песок:

- И, как всякая задница, из двух половинок состоит она. Нет никаких иных миров и Царства Небесного нет. Есть лишь эта и та - лучшая половинки Великой Задницы. И, если на этой мы вынуждены тяжким трудом добывать себе скудную корочку хлеба, то там, - Свастисрака показал рукой куда-то в сторону, - сладкие спелые плоды сами падают в подставленные ладони. Триста шестьдесят пять прекрасных обнажённых дев ждут в хрустальных дворцах, окружённых цветущими...

"Цветущие сады и красивые бабы это, конечно, да! - мечтал Куви, обалдевши от хаомы и воскурений. Но задница! На минутку, задница!!!".

- И, как смог Ягума над ущельем ужасным пройти, так сможете и вы, прочный широкий мост из монет золотых построив.

И Куви живо представил: бросает Ягума монеты под ноги - по монетам ступает. Осанка гордая, под противогазовой маской благородные черты. А там, впереди, сады... Куви так замечтался, что не сразу сообразил, что монеты действительно звякают и брякают где-то поблизости. Лишь когда медный таз требовательно громыхнул под самым носом, слегка ударив Куви в живот, сознание спустилось с эмпиреев на грешную землю.

- Ну? - глаза Учителя, казалось, просверлят беднягу насквозь, - что скажешь?

- Я, - начал Куви, - я...

- Делай же свой шаг, о, заблудший отрок!

Таз ещё раз требовательно брякнул. Куви достал кошель, развязал его.

- Золото, только золото - надёжно под вашими стопами! - вещал Свастисрака, недовольно взирая на медяки и серебряки. - Не скупись, отрок, ибо толст ты! Не выдержат медь и серебро тяжести твоей!

Послышались смешки.

- У меня нет золота! - с отчаяньем воскликнул Куви, так как обнаружил, что у него действительно больше нет денег. Только противупиратский оберег одиноко болтался в кошеле. "Маг-недоучка делал, - с запозданием понял Куви, - потому и просил так дёшево. Вот пожадничал...". Пираты даже вниманием не удостоили никчемную побрякушку...

- Нехорошо! - сказал Свастисрака. - Нехорошо обманывать Учителя. Вила, ну-ка, пощупай его, поищи, что он там прячет!

Куви побледнел: брат Вила, а для непосвящённых Цебе Курваштра был известен своими нездоровыми наклонностями.

- Учитель! Не надо!!!

Но брат Вила уже сцапал Куви волосатой ручищей:

- Ишь ты, какой поросёночек! Жирненький, как ойлянская девка! А какая...

Куви вскочил. За неимением иного оружия, он схватил графин с остатками эфедровой настойки и грохнул его о край стола, выставил вперёд острые стеклянные зубы:

- Не подходить! Убью!!!

Куви опрокинул стол и, воспользовавшись всеобщим замешательством, бросился к окну. Чутьё подсказало: "дверь заперта. Не прорваться!". А плотные шторы спасли от порезов. Куви приземлился на пятую точку, сломал куст пеларгонии и, слегка прихрамывая, поспешил скрыться в ночи. Он не оглядывался и, потому, не видел, как позади занимается пожар, как лопаются стёкла и едкий густой дым валит из окон горящего особняка.

***

- Спокойствие, дамы и господа! Только спокойствие! - голос начальника стражи эхом отдавался под высокими сводами. - Произошло небольшое недоразумение. В связи с чем, церемония переносится на послезавтра.

- Благодарю, - тихо, чтоб больше никто не слышал сказал Хваштавар, - вы спасли не только меня, но и сына.

- Не стоит благодарности. Мне было это нетрудно, ваше величество.

- Но как мне вознаградить вас? Ибо всякий посев, непременно, должен дать всходы.

- Так, как найдёт нужным ваше величество.

- Я подумаю.

"Ага, ты подумаешь! Ха-ха-ха! Банкиры подумают. Это ж они страной правят, верно? Верно, верно! И клали они на твою горделивую осанку.".

- Благодарю вас, ваше величество, - Кунигунда склонила голову.

- Рука дарующая да не оскудевает.

""Не оскудевает". Надо же! Нет, с трона тебя таки придётся гнать. Охоться на своих зверушек, собирай музей, пиши диссертацию... А с царством я уж как-нибудь сама справлюсь.".

И, словно прочтя её мысли, начальник стражи прогремел:

- Повторяю, дамы и господа, без паники! Только что была предотвращена попытка государственного переворота, задуманная коварными врагами! Царевичем Херташтом занимаются лучшие лекари. Спокойствие! Свадебная церемония переносится на послезавтра!

Собственно говоря, паники не было. Был ропот. Слабый, но всё ж был. А кому нравится, когда его обыскивают? А гости - всё уважаемые люди, главы держав, денежные мешки, сановники высшего ранга. Не привыкли к такому обращению.

- Ваша неподкупность...

- Ну? - Квиш Аргишта оторвался от мегафона, - Что там у тебя, Хешвар?

- У присутствующих ничего подозрительного не обнаружено. Двое из гостей в зале отсутствуют, Бактапурваштра и Спонсор. Прикажете начать ловлю?

- Спонсор в Музее. А  виночерпия поймать немедленно!

***

С начала предполагалось, что Фарфал принесёт канат, а остальные уже спустятся по нему. Но оказалось, что Куви слишком тяжёл и может сорваться, а Власий никогда в жизни по канатам не лазил. Поэтому, по канату, поочерёдно, спустились Рел с Горисом, Куви сбросил им ковёр самолёт, а те, уже на нём, тоже поочерёдно, забрали его и Власия. Тут, конечно, самое трудное - держать сей артефакт рядом с поверхностью - ребром к ребру, а не над ней. На этом магическая ёмкость артефакта была исчерпана, ковёр-самолёт превратился в обычный ковёр, то есть, в данном случае, совершенно бесполезную тряпку. Ну, и оставить её! Пущай забирает, кому понадобится. Однако, у Куви, на сей счёт, было иное мнение:

- Зачем? - удивился он. - Я его продам. Да при чём тут жадность? С дороги ни один шамаханец ничего не подберёт. А, если и подберёт, так только на продажу, - толстяк соорудил из остатков дамского платья что-то у себя на голове, - сойду за арагайца. У них, кстати, очень охотно берут всякие изделия.

Чутьё его вело или знание, но не прошло и получаса, как вокруг уже собрались покупатели. Куви вдохновенно расхваливал свой товар, хлопал себя по животу. Взгляните, мол, люди добрые, кому ещё может принадлежать столь толстенное брюхо, как не серьёзному, уважаемому купцу?

- Тысяча! - с гордостью объявил толстяк, предъявляя товарищам туго набитый кошель с деньгами. - Если не шиковать, дня на два-три нам хватит. За это время, как раз, до моря и доберёмся.

Куви не был бы настоящим купцом, ежели бы, торгуя, не ухитрился узнать кучу полезного. Например, что на станцию, каждый нечётный день, приходит джескарнский паровоз. Правда, остановка всего пять минут и время зело неудобное - около часа ночи.

- Так всё же рассчитано, - объяснял Куви непонятливым иностранцам, - как раз, в десять утра в Джескарне и будет. А ночью долго стоять не имеет смысла. На станции всё равно никого нет.

- Значит, послезавтра? - Бодунов прикинул что-то в уме. - После полуночи? надо будет прийти загодя и... Рел, что случилось? С чего ты, вдруг, такой кислый?

- Предчувствие у меня.

- Давно?

Эльф помотал головой:

- Может, минута, может, несколько. Тут же, пока сообразишь... Короче говоря, не надо нам на этот поезд. Я сам ещё не знаю, почему, но не надо. И, вообще, уходить отсюда нужно поскорее.

- Как?

Все с удивлением воззрились на попаданца.

- Да хоть ногами! На Рела предчувствие редко находит. Но, коли уж нашло, то так оно потом и случается. Поэтому, в темпе марш-броска, движемся к югу, нигде не задерживаемся.

- Тогда лучше к востоку, - сказал Куви. И, видя недоумение на лицах товарищей, объяснил: - прямо, пешком, до моря не меньше пяти суток пилять. А так версты две-три... Ну, пять, и выйдем к Дуйбашту. А там река сама нас, куда надо принесёт.

Он немного ошибся. До реки пришлось топать даже не пять, а чуть ли не все десять вёрст. Больше всего Власия удручало то, что даже необъятный жирный Куви, к концу перехода, почти не устал и не запыхался. А он запыхался. И чувствовал, в результате, себя ущербным.

- Да не переживай! - ободрил толстяк. - Ты, видимо, последнее время, просто мало ходил. О, вот и лодка! Выглядит скромно, зато крепкая. Да и незачем нам внимание к себе привлекать. Хозяин! Эге-гей! Хозяин!!!

***

"Бедная овечка" встретила Рику восторженными воплями:

- Какая жирненькая гусочка! - воскликнул седой плечистый бородач с повязкой на глазу.

- А на вкус какова? - поинтересовался тощий белобрысый парень с крючковатым носом, безо всякого стеснения пялясь на пышные стати девушки. - Эй, ты! Десять золотяков!

- Что?

- Десять золотяков, если ты разденешься до гола и спляшешь танец живота. И ещё двадцать за то, что я потом тебя, вот на этом столе...

- Пятьдесят! - перебил одноглазый. - Эх, ты! "На столе"!

- Ко мне! Ко мне лучше иди. Кладу сто!

Публика распалялась:

- Полтораста!

- Двести! Детка, даю двести. Больше всё равно никто не даст.

- Двести пятьдесят!

- Господа! - Рика подняла руку. - Вижу, я стою всё дороже...

Одобрительный гомон заглушил дальнейшие слова. Снова поднятая вверх пухлая рука. Шум немного стихает.

- Но, - Рика выдержала паузу, - не сегодня, мальчики, не сегодня. В другой раз. На сегодня я уже занята.

- Ууу! - раздался в ответ разочарованный вой. - Так что ж...

- Ребята, а где я могу найти Морского ангела?

- Ангела? - бородатый подозрительно прищурил единственный глаз. - А зачем он тебе?

- То наши дела. Спроси его потом сам, если хочешь.

- Хм... Спрошу.

- Так я могу его видеть?

Одноглазый помотал головой:

- Нету его. И сегодня не будет. Что-нибудь передать?

Рика задумалась. С одной стороны, приходить сюда ещё раз было чревато, с другой, можно ли доверять этому разбойнику? Пожалуй...

- Передай вот это, - из-за пазухи появился запечатанный сургучом конверт, - а я пойду. Хотя... Пожалуй, спою что-нибудь. И станцую. Не голяком, конечно. Есть инструмент?

- Гитару даме! - крикнул кто-то. - Или что там есть?

- Барабан подойдёт?

И тут, внезапно, воцарилась тишина. Рика обернулась. В дверном проёме стоял человек в синем плаще. Он тоже внимательно разглядывал Рику, но совсем с другим выражением на лице.

- Так вот оно что! - негромко воскликнул он, ударив себя пятернёй по лбу. - Вот, оказывается, кого нужно было красть! Идиоты! Вон отсюда!

Посетители с неохотой начали расходиться.

- А ты, девочка, останься.

***

"Что?", "что?"! На разбойников мы нарвались, вот что. Хорошо ещё Рел вовремя почуял неладное! Успели ноги унести. Развелось их, однако, у вас!..

- Всё не так плохо. Вот лодка даром досталась. Значит, сэкономили.

- Эх ты, купчина! Всё об одном.

- А что? Есть нам надо? Надо. Ещё какие-нибудь расходы могут возникнуть.

- Например?

- Например, пистолет купить. Это вы с Релом можете огнём швыряться, а я безоружный.

Горис хмыкнул:

- Пистолет - дело нехитрое. Ты попробуй, патроны к нему найди. Вот амулеты: от пули, от стрелы нам бы не помешали.

- Хороший амулет стоит..., - Куви что-то быстро просчитал в уме, - золотяков триста, если не больше. Да и полной защиты не даёт. Верно я говорю?

- Верно, - подтвердил Горис, - максимум - процентов семьдесят, кажется. Но всёж лучше, чем ничего. А пистолет с патронами тебе не меньше обойдутся.

- Считай сам, - Куви загнул палец, - нас четверо. Умножить на триста, будет...

- Амулеты - вам с Власием, - перебил Бодунов, - значит, всего шестьсот. Мы могли бы и сами сделать, только долгая это песня.

- Не жадничай, - поддержал Рел, - мне вот кажется, что эта встреча с разбойниками не последняя.

Куви снова что-то подсчитал:

- Хорошо, - сказал он, - тогда Власию купим амулет, мне лук со стрелами, а ты с Горисом, так и быть, шарами будете кидаться.

На том и порешили. Как выяснилось, купчина был человек неглупый: амулет на нём всё равно бы не сошёлся. Власий воображал себе сей артефакт и так, и эдак, но то оказались просто три разноцветных кусочка верёвки. Из них нужно просто сделать пояс, связав между собою определённым образом. Власий, вместо прямого, умудрился завязать кривой, то бишь, "бабий" узел и, до самой Джескарны, страдал потом от комплекса неполноценности.

***

День клонился к вечеру. Джескарнский порт встретил путешественников непривычной тишиной. Не перекликались грузчики, не слышно было весёлой ругани матросов да и, вообще, не только возле берега, но и на всей обозримой акватории не наблюдалось ни одного судна. Пожилой мобед с окладистой седой бородой восседал на скамейке меж двух молодых людей, по всей видимости, учеников. О чём говорят,  с этого расстояния слышно не было. Но, судя по всему, только что, тот, который справа, сморозил какую-то глупость, за что тут же и схлопотал Авестой по кумполу. Левый оказался гораздо успешнее. Старик одобрительно закивал, воздел к верху палец...

- Почтеннейший...

Все трое, точно по команде, повернули головы.

- Гай цеш тербашт? - хмуро поинтересовался мобед, недоумевая: что же могло от него понадобиться этому явно иноверцу?

- Прошу прощения, - сказал Бодунов, - но не знаете ли вы случайно, почему в порту никого нет?

- Как это никого? - усмехнулся старик. - А я? А Хуштар с Туваном?

- А все остальные где? Купцы, Купцы, туристы?.. А "Фёкла" куда делась? А другие суда?

- Суда уплыли. То есть, как это у вас говорят, ушли. Вот сегодня утром. Всё? Больше вопросов нет?

- Да, пожалуй, нет. Спасибо. Ну, - обратился Бодунов к спутникам, - что делать будем?

А что делать? Дождаться, пока кто-нибудь придёт в порт, а потом отправиться с ним в море? Есть небольшой шанс догнать "Фёклу" у Большого Пальца. Это если местные захотят показать себя и шхуна простоит в Бахане хотя бы три-четыре дня. А нет, так до самого Обезьяньего не предвидится никаких остановок.

Был правда ещё один способ. Когда Горис озвучил его. Куви прешёл в ужас. Власий тоже был не в восторге. Как-никак пираты, всё такое... А, ну, как ограбят или, чего доброго, убьют?

Куви с Власием так надеялись на Рела. Но тот, морда ушастая, поддержал Бодунова:

- Просто так не убьют, - сказал он в ответ на высказанные опасения, - Морская дева разгневается. А мы, пока до Тайной бухты доберёмся, все денежки и потратим, так что, грабить у нас будет нечего.

***

Пиратская шхуна - единственный шанс догнать "Фёклу". А, следовательно, попасть на Обезьяний остров. Сами пираты туда врядли пойдут.

"Впрочем, - сказал сам себе Власий, подражая героине известного американского романа, - я подумаю об этом завтра". Потому, как сегодня уже скоро ночь, то есть, поздний вечер. А утро, как известно, мудренее.

Свободная гостиница нашлась не сразу. Располагалась она на окраине города и, как сказал Куви, называлась: "Бережливый опоссум". Впрочем, Джескарна это Джескарна и путешественникам всё равно пришлось потратиться изрядно. Но в номерах ничего не было, кроме кровати, умывальника и сортира и заняться в них было решительно нечем. Поэтому, к полуночи, четверо приключенцев, не сговариваясь, собрались в игорном зале, где за картами, за разговорами на разные темы, их и сморил сон.

Разбудили же истеричные вопли, ругань и суета. Где-то громко ссорились две дамы. Впрочем, нет, три.

- Какого хе..., - подал голос Рабинович, с просонья хмурый и злой, - что тут...

- Тссс! Тихо! - Рел приложил палец к губам. - Кажется, Рика...

И, с этими словами, выскочил в коридор. Горис и Власий тут же последовали за ним.

Здесь голоса слышались ещё чётче и найти их источник не составляло никакого труда. Из 641-го номера неслись крики, визг и ругань. "Сальные свиньи", "разряженные куклы", "истеричные дуры" и "тупые животные" вылетали, аки ядра на артиллерийских учениях. Бодунов решительно распахнул дверь:

- Девочки, что стряслось? Что за шум?

Три девицы: Рика и ещё две, маленькие и худенькие, на миг застыли от неожиданности:

- Ты? Здесь? А где Рел, Власий...

- Да тут мы, тут! - отозвался Реолар, - из-за чего буча в раннюю рань? Люди спят ещё.

- Люди такие тупые! Такие невоспитанные..., - начала речь богато одетая девица с унизанными перстнями пальцами, - такие...

- Простите, сударыня, - перебил Бодунов, - суть-то в чём? Кстати, меня зовут Горис.

- Мхар Йамар Гариту. Вы дворянин?

Горис кивнул.

- Я заказала чай из лепестков розы. И, представляете, мне его принесла вот эта уборщица!

- Сейчас рано, - начала оправдываться девушка, - на работе ещё никого нет, сторож на входе и я. А эта госпожа...

- Чернь! Плебейка!! Уборщица!!!

- Чай оказался плох? - прервал тираду Бодунов. - Несвеж? Плохо заварен?

- Я его даже не пробовала. Выплеснула прямо в морду этой плебейке. А эта коровища за неё ещё заступается!

Рика усмехнулась:

- Тоже мне, благородная! Прынцесса ойлянская...

На этих словах Бодунов громко расхохотался.

***

Что в её словах такого весёлого, Власий не понимал. Но эльфу тоже было смешно. А вот ему нет. И эти две девушки, и скандалистка, и её жертва тоже не смеялись. "Видимо, какой-то местный анекдот, ойлянский народный фольклор, - решил Рабинович, - спрошу как-нибудь потом, при случае. Сейчас речь совсем о другом.".

В действительности, чай был вовсе не плох. И разговор под него шёл долгий, обстоятельный. В основном, говорила Рика. Бодунов лишь иногда задавал вопросы:

- То есть, когда вы поднялись на "Барракуду", команда сперва приняла тебя за Леду? Подумала: это она вернулась? Добровольно. И те тогда тоже вас перепутали. Интересный расклад получается. А что дальше?

- Да ничего особенного. Поговорила с капитаном, с командой. Сигура-сан пообещал помочь.

- А что ж Леда? Ты узнала, где она?

- Еледа Евлампиевна построила пиратиков по струнке! Ну, ты знаешь свою жену. Четверым строго-настрого запретила табак, троим спиртное. Наверное, поэтому они и не препятствовали ей бежать. А, может быть, потому что не знали, что она наяда? А, может, и сами высадили где-нибудь. "Весёлая барракуда", за то время, не меньше двух раз приставала к берегу.

***

Тайная бухта значилась на всех картах и едва ли не каждый школьник мог указать её местоположение на оной. Фокус был в том, что бухта сия располагалась, аккурат, между Шамаханским царством и Офиром, не принадлежа, однако, ни той, ни другой державе. Вот Сигура-сан и устроил в этом замечательном местечке себе базу, тихую гавань.

Именно туда и направлялись наши путешественники. Если бы они шли морем, путь врядли бы занял больше двух-трёх дней. А так, по суше, тащились уже почти неделю. Бодунов шествовал впереди, опираясь на тяжёлый ореховый посох. Время от времени, он останавливался, доставал из кармана маленькое зеркальце и что-то сосредоточенно колдовал над ним.

- Что он делает? - как-то спросил Власий.

- Пытается связаться с женой, - ответила Рика, - с Ледой то есть. Чтоб ждала нас на Большом Пальце. "Весёлая барракуда", первым делом, направится туда. Там мы её и подберём.

- А где она сейчас?

Рика пожала плечами:

- Не знаю. Где-то не очень далеко. И Горис, и я, и Рел ясно ловим сигнал. А вот направление никак не можем найти.

До самого привала Власий больше не говорил - переваривал услышанное. "Магия, блин! - думал он, впечатывая сапоги в мокрый песок. - Ничего нормально сделать не может! Или это маги такие? Или что-то мешает? Мобильник ведь тоже не везде берёт...".

- И это так любого человека можно найти?

- По зеркалу? - ответила Рика, прожевав очередной сырник. - Нет, только хорошо знакомого. Или того, у кого тоже такое зеркало есть. Тогда и поговорить можно, и адаже видеть. Но наши маленькие, по ним ничего не увидишь и берут недалеко, двадцать-тридцать вёрст и всё.

- То есть, он пытается ей позвонить, а абонент недоступен? Правильно я понимаю?

- Не знаю, что такое абонент, но, наверное, да. Неясно только где она и почему, после побега не направилась, как мы, в Джескарну. И ещё непонятно, почему, чем дальше идём, сигнал сильнее, а направления нет, как нет. Ладно, ешь давай. А то ничего не останется.

То, что здесь называли сырниками, во Власиевом мире носило название: "пицца". А как ещё назвать расплавленный сыр поверх лепёшки, с томатной пастой и всякими приправами? Впрочем, как ни называй, а вышло вкусно. Все едят - нахваливают. Одна Йамар так и не притронулась к "плебейской пище". Сидит, мечтательно в даль смотрит. Какой-то корешок жуёт...

- Зеркальный Замок! - воскликнул Куви, мигом выведя Власия из задумчивости. - Как же я сразу не понял?! Ведь всё сходится: Страна скал, женщина, Зеркальный Замок...

- Что за замок? - хмуро спросил Бодунов, пряча зеркало. - Ну. вот, опять! То же самое.

- Я ж говорю: зеркальный. Я думал, это сказка, а, может быть, и на самом деле так. Владельцы его таким способом себе женщин добывают.

- Воруют, что ли?

- Ну, да! Это наша традиция. Но сейчас это просто спектакль, а когда-то...

- Значит, - сказал Горис, - я начищу рыло этому... Кто он там, барон, маркиз, граф?..

- Мхабар. Это, как у вас князь. Или даже герцог.

- Ну, и пущай себе герцог. Всё равно морду набью, чтоб знал, как чужих жён тырить. Герцог он!

- Герцог это титул, который...

- Марьяма, - Горис поморщился, точно от зубной боли, - пожалуйста, не надо. Про титулы...

- Мхар Йамар, - поправила та, гордо вскидывая голову.

***

- Вот это она и есть? - Горис разочарованно озирал окружающий ландшафт. - Страна скал?

- А у тебя сомнения? Вот это, справа и слева, это что? А там, впереди?

- Да нет. Просто очень уж вид вокруг унылый. Нормальные горы, они травой покрыты, деревьями. А на этих, вообще, ничего не растёт.

- Так и не должно ничего расти. Это же камень! Там, внутри, да, живут. Бородатые. Золото добывают, самоцветы. Мы раньше сюда часто ходили.

- Торговать?

- Ну, да! Бородатые - отличные покупатели. За всё золотом платят, рубинами, изумрудами... Жаль, теперь им наш товар не нужен, - вздохнул Куви, - так было хорошо.

- Бородатые? - переспросил Власий. - Это кто? Это гномы?

- Ну, а кто ж ещё? Настоящие гномы, с обычаями, традициями. Последние, наверное, что ещё остались.

- И они все бородатые? Что, и женщины тоже?

Купец гоготнул:

- Женщины у них самые обыкновенные. Росту только мелкого. А у мужиков, действительно, борода начинает расти рано. Носить её - тоже традиция. Есть борода - ты полноправный член племени, можешь обсуждать разные вопросы, голосовать. А нет бороды, сиди и помалкивай.

Власий хихикнул.

- Что смешного?

- Да так, вспомнил, - ответил Рабинович, - наших феминисток бы сюда! Это... Это было бы что-то!

И, видимо, представив себе сию картину, Власий расхохотался.

- Потом. Потом объясню, -  повторял он сквозь приступы смеха, - долго объяснять надо. Бородатые! Умора! Весело живут, как я посмотрю!

- Не так уж и весело, - сказал Куви, - мало их. И, с каждым годом, всё меньше становится.

- Вымирают? Мало рождается?

- Чудовище их пожирает. Обычно, троих-четверых в год. Но бывает и больше.

- Что за чудовище? - насторожился Бодунов. - И почему ты о нём сразу не сказал?

- Оно живёт глубоко, в недрах гор. Там же и охотится. Наружу не выходит.

- Убить его не пробовали? Большое оно? Как выглядит?

- А дэвы его знают. Никто его не видел. А, кто видел, уже ничего не скажет.

"Как же я правильно сделал, что купил пистолет! - подумал Власий, ощупывая в кармане рифлёную рукоять компактного короткоствольного "шершня". - Эх, надо было "четвёрку" брать! А я дурак пожадничал, "восьмёрку" взял. Будем теперь надеяться, что хоть не понадобится!".

Первые обитатели этих суровых мест встретились им после девятого, не то десятого поворота. В землю, на два-три шага впереди, вонзилась арбалетная стрела.

- Стой!!! - раздался подхваченный, размноженный эхом окрик. Вторая стрела вонзилась рядом с первой.

- Стоим! - крикнул в ответ Бодунов. - Что дальше?