Ну здравствуй, дорогая Персефона. Пишу тебе, конечно, на бегу. Уехала опять без телефона. Я даже дозвониться не могу. К чему скрывать и что это изменит — скучаю, загрустил, гоню волну. Спасибо, что оставила пельмени. Надеюсь, пару суток протяну. Я обещал подстричься — и подстригся. У нимфы гидру обыграл в лото. По вечерам хожу на берег Стикса. Почти запачкал белое пальто.

Я бесполезен. Чувствую, родная. Пожалуйста, не слушай всех подряд. Подруги говорили — я же знаю — у Персефоны дома сущий ад. А мы его придумывали сами, обои выбирали, гардероб. Возьми меня, хоть на недельку, к маме, заваривать ромашку от хвороб, скучать, плести браслеты в стиле "бохо", сидеть с тобой, обнявшись, у огня.
Жена, пойми, мне очень-очень плохо. Полгода — слишком долго для меня. Чем дальше в лес — тем в теле меньше веса.
Я слышал, что снаружи, на земле, у них опять бои во славу Зевса, им надо превозмочь и одолеть. За спинами несут века кочевья. Эпохи на параграфы дробят.
Ты — про весну, про солнце, про деревья. Теперь одна надежда на тебя — без нации, религии и расы.
Дай жаждущим весны без всяких "но".
Ты только, Персефона, постарайся. Харон, бедняга, пашет день и ночь. Придумал от фанатов обереги. Стал нервным, больше не читает книг.
Прикинь, жена, вот раньше были греки. Платон, мы облажались, извини. Когда душа совсем меня покинет, я сообщу. Вода кипит. Пойду.

Листает ленту юная богиня и думает: как здорово в аду, как тихо, восхитительно и здраво. Супруг, конечно, бледненький, но свой.
Встаёт на землю и ложится в травы, чтоб ни один живой не стал травой.

#svirel_poetry
       
 
  (Резная Свирель)